Поговори с ним об этом: как защитить ребенка от сексуализированного насилия

Тема секса так долго была табуирована в нашем обществе, что даже выходящая в смелые 90-е программа, где обсуждали сексуальные проблемы, называлась «Про ЭТО». Авторы постеснялись использовать в названии программы слово «секс». Неудивительно, что до сих пор многие родители не умеют и боятся говорить с детьми о сексуальности, о теле, и о том, и о безопасности. И если вам кажется, что в последнее время число сексуализированного детского насилия растет, тот вам не кажется. Всего за год (с 2020 по 2021 год) число пострадавших детей выросло на 44%.

Почему насилия стало так много? Дети не умеют отличать «безопасные» прикосновения от «небезопасных», не умеют рассказать родителям, что случилось, так как порой даже не знают терминов, которыми можно назвать свои половые органы. А те, кто постарше, боятся обращаться за помощью к родителям, потому что мама и папа не поверят, не поймут или накажут. Кроме того, чаще всего насильники — это взрослые из близкого окружения детей.

Формы сексуализированного насилия

Для того, чтобы объяснить ребенку, что такое насилие, важно в первую очередь дать ему понять: насилие может происходить и с согласия самого ребенка, но насилием оно от этого быть не перестает. 

К первому типу относятся все виды проникающего контакта, включая использование посторонних предметов, прикосновения к интимных частям тела ребенка и побуждение ребенка касаться интимных частей тела взрослого. Также к сексуализированному насилию относятся: 

• демонстрация ребенку порнографии

• демонстрация ребенку сексуальных контактов взрослых

• мастурбация при ребенке

• сообщения интимного характера

• оскорбления или сексуализированная оценка тела ребенка

Ко второму, сексуальной эксплуатации, относятся все виды насилия, которые направлены на получение выгоды от сексуализированного насилия над ребенком: это производство фото, видео и иных материалов, относящихся к детской порнографии, а также принуждение ребенка к занятиям проституцией.

Часто в ситуациях сексуализированного насилия ребенок встречается не с прямой угрозой и физической силой, а с мягким убеждением и грумингом. Это третий вид насилия. Груминг — это создание эмоционально теплых, хороших отношений с ребенком (как было с многочисленными малолетними «друзьями» Майкла Джексона). Ребенок в таких отношениях уверен, что он сам несет ответственность за происходящее. Поэтому важно донести до ребенка, какие действия в любом случае считаются насильственными. 

Синдром «испорченного товара» и другие последствия для психики детей

В англоязычной культуре существует такое понятие, как «синдром испорченного товара»: ребенок, переживший сексуализированное насилие, начинает ощущать себя недостойным, сломанным, бесполезным. Он по настоящему верит, что не заслуживает ничего хорошего, что заставляет его раз за разом вредить самому себе. Степень тяжести такого чувства обычно зависит от того, что ребенку говорил насильник, а также того, что он слышал от близких и членов семьи: и напрямую, если сообщил им о травме, и внутри культурного контекста, в котором жертва чаще всего «сама виновата».

В день защиты детей решили подробно осветить эту тему с Ксений Шашуновой, координаторкой детско-родительского направления НКО «Тебе поверят».

О чем нужно рассказать детям, чтобы избежать насилия?

Важно говорить даже с самыми маленькими про тело, про то, как оно устроено, не обходить тему половых органов: знать где они находятся и как называются.

Учить детей правилам интимной безопасности, их можно найти в брошюре или в Сети. «Правило трусиков», «правило нижнего белья» — можно встретить разные названия. Учить тому, какие прикосновения безопасны, а какие нет.

С 10-12 лет можно говорить о самой проблеме, о том, какое насилие существует, о том оно бывает разным: и когда до тела ребенка кто-то дотрагивается, и когда ему пишут в интернете. Эти знания могут помочь детям вовремя распознать насилие и обратиться за помощью.

Подобные разговоры нужно начинать и заканчивать тем, что безопасность — это ответственность взрослых, поэтому в любой сложной и непонятной ситуации стоит обратиться ко взрослому, которому ребенок доверяет. Поэтому, конечно, очень важно, чтобы ребенок вам доверял.

Детям старшего школьного возраста можно также рассказать о специализированных организациях и дать их контакты, чтобы в случае возникновения проблемы они могли обращаться за помощью. 

На что обращать внимание в поведении ребенка?

Если мы говорим про маленьких детей — дошкольного или младшего школьного возраста — мы можем заметить стрессовую реакцию. Маркеры сексуализированного насилия не специфичны: у ребенка может быть одна и та же стрессовая реакция и на ситуацию переезда, и на сексуализированное насилие. Мы не узнаем, что случилось, пока не поговорим с ребенком. 

Но существуют и реакции, которые чаще связаны с опытом насилия. Ребенок ведет себя сексуально-агрессивно или вообще сексуализировано, играет или имитирует половой акт, а также любые другие действия сексуального характера с другими детьми, животными и игрушками. Ребенок навязчиво и публично стимулирует свои половые органы. Сама по себе стимуляция нормальна, но если он делает это постоянно, мы не можем его переключить, и он делает это так часто и интенсивно, что это приводит к повреждениям, то это маркер насилия. 

Любые видимые изменения в области половых органов также могут говорить о насилии, особенно если мы уже исключили вариант заболевания и сходили к врачу. 

Резкие перемены: например, по отношению к какому-либо взрослому. Раньше ребенок любил ездить к бабушке с дедушкой, а теперь нет. Или перемены в поведении: раньше ребенок был очень разговорчивый, а теперь достаточно молчалив. Если вы замечаете изменения, важно с ребенком обсудить, что произошло: при поиске источника стресса нужно не исключать вероятность насилия, как бы страшно и неприятно нам не было об этом думать.

У подростков может и не быть никаких поведенческих изменений. Здесь важно доверие и уверенность ребенка в том, что он может рассказать взрослым о том, что произошло. 

С какими запросами чаще обращаются? 

Родители приходят в случаях, когда подозревают или узнают о произошедшем насилии. В проект обратилась мама 16-летней девушки, которая около двух лет назад пострадала от сексуальных домогательств человека, который выдавал себя за медицинского работника. Девочка смогла рассказать о случившемся в детстве только сейчас, и у мамы было много вопросов и страхов: не навредит ли обращение в правоохранительные органы ее дочери и нужно ли это вообще? Есть ли в случившемся ее вина: автором насилия был ее знакомый и она сама настаивала на том, чтобы дочь ходила к нему на приемы?

В этом случае с семьей работала целая команда специалистов: два психолога — для мамы и дочери — и юристка. Нам удалось поддержать обеих, и в конечном итоге они приняли совместное решение обратиться в полицию. На первых этапах им пришлось столкнуться с недоверием и обвинением, но мы поддерживали семью на протяжении всего процесса. В этой истории мама оказала ребенку очень много поддержки, что дало девочке силы пройти этот путь.

К нам обращалась мама мальчика 15 лет, пережившего насилие со стороны педагога. В момент обращения уже шли следственные действия, и оказалось, что ее сын и трое других мальчиков подвергались сексуализированному насилию на протяжении трех лет, с 10 до 13. У мамы было очень много эмоций: растерянность, подавленность, вина. Поэтому сначала мы работали с мамой, чтобы стабилизировать ее эмоциональное состояние — это позволило ей оказать поддержку сыну. Сам мальчик пришел к нам через два месяца — его интересовали возможные последствия пережитого.

Подростки обращаются в ситуациях пережитого в детстве насилия, потому как в этом возрасте они начинают осознавать, что происходило с ними в детстве. Этот опыт нуждается в осмыслении, и наши специалисты часто бывают первыми людьми, с которыми подростки делятся этим опытом. Первые опыты сексуального взаимодействия, где присутствовало насилие — детям важно это обсудить, чтобы понять, что произошло.

Около 18% обращений от подростков связаны с насилием, которое произошло в интернете. Обычно мы работаем уже с последствиями. Одна из последних заявок: нам написала девочка 13 лет, которая познакомилась с другой девочкой в социальных сетях. Дети общались, обсуждали игры и музыку. А спустя пару недель новая подруга предложила ради шутки сфотографироваться без футболки. За этим последовало принуждение принять участие в челлендже и записать интимное видео — в случае отказа «подруга» обещала отправить фото всем одноклассникам девочки.

На этом этапе она обратилась к нам: у ребенка началась бессонница, тревога, она не могла ходить в школу. Наш психолог собрала информацию о ситуации, рассказала девочке, что она не одна и многие подростки сталкиваются с таким видом насилия: вины ребенка в этом нет. Это помогло девочке справиться со стыдом и виной, что позволило ей рассказать о ситуации старшей сестре и маме. На данный момент семья девочки рассматривает вариант обращения в полицию.

Как вести себя родителям, чтобы ребенок мог распознать насилие и не боялся о нем рассказать?

1. Доверие — важная базовая вещь, потому что если нет доверия, никакие другие правила не будут работать. Если ребенок не приходит к вам с любыми другими сложностями, то и в случае насилия он не обратится к вам.

Важно, чтобы родитель всегда был на стороне ребенка. Ребенок должен знать, что его не осудят, что он не будет наказан, что он  может говорить с родителями о чем угодно. 

2. Уважать телесные границы ребенка в семье. Ребенок должен точно усвоить, что «Мое тело — только мое». Это не правило, а именно принцип. Если родители говорят о неприкосновенности тела ребенка, о правилах и интимных границах, но при этом наказывают физически, это не сработает. Сюда же относятся любые насильственные манипуляции от принудительного кормления до чистки зубов. Да, с детьми сложно, а иногда просто невозможно договариваться. Но насилие и нарушение телесных границ ребенка даже в воспитательных целях, приводит к тому, что ребенок не только не будет эти границы понимать, но и будет считать, что каждый может с ним так поступать. И это делает его более легкой добычей и восприимчивым к манипуляциям насильника.

3. Говорить с детьми про их тело, про сексуальность в целом. Если у ребенка нет опыта таких разговоров, то ему требуется очень много усилий, чтобы заговорить об этом: у нет нет слов для нужных определений, он не понимает, можно ли вообще разговаривать о таком со взрослыми. Эта тема не должна быть табуированной, запретной, стыдной. Разговоры о теле и половых органах не должны вызывать стыда.

Открытость этой темы позволяет детям говорить о ней и доверять родителям. Это часть жизни, и в соответствии с возрастом можно выбирать подходящий формат: обсуждать это через книги, фильмы. Так ребенок будет понимать, что с этим делать, у него будет алгоритм.

Как помочь ребенку пережить травму? 

Банальная рекомендация — быть рядом. Но она очень важна — то, насколько глубокий след оставит сексуализированное насилие, зависит не от характера действий, а от реакции взрослых людей, которые оказались рядом и от помощи, которую ребенок получил. Надежный и устойчивый взрослый рядом помогает ребенку справиться с любыми переживаниями. 

Важно предоставить пространство, где ребенок может эмоционально реагировать, например через игру. И если мы говорим о сексуализированных играх, важно не пугаться, а понимать, что это способ ребенка справиться. Через какое-то время они прекратятся, нет нужды ругать ребенка за это.

Если ребенку объяснили, что с ним произошло, сказали ему, что он не виноват, что такое не должно происходить ни с кем, если он получил достаточно сочувствия и его ни в чем не обвиняли и не стыдили, то этот опыт хоть и будет сложным, но риск травматического следа сильно снизится. 

Детская психика гибкая, дети легко адаптируются. Пережить даже тяжелые моменты с помощью специалистов и поддерживающих родителей возможно. И это не скажется на личной жизни вашего ребенка в будущем.

Куда обращаться за помощью?

Самый доступный способ — телефон доверия — специалисты здесь расскажут алгоритм действий. Есть кризисные центры «Тебе поверят», «Сестры», органы опеки. Все они работают и с детьми и с родителями.