- Источник:
- Getty Images
После трагедии в Казани прошло чуть больше 4 месяцев. Шумиха была невероятная: о том, что с молодежью нужно работать, говорили из каждого утюга, об ужесточении закона по обороту оружия тоже стало известно вскоре после. Пошумели — и забыли. И все повторилось снова. Другие декорации, другие действующие лица. Но тот же сюжет: подросток с оружием идет убивать таких же ребят, как он.
На этот раз это Пермь и первокурсник Пермского государственного университета. Его имя известно, как и содержание — даже запиской это не назовешь — целого послания, которой 18-летний парень оставил в соцсети. Суть проста: план массового расстрела он вынашивал несколько лет, еще с 9 класса. И вот теперь идет убивать, причем с абсолютно легальным оружием: едва Тимуру исполнилось 18, как он оформил разрешение на него.
По последним данным, в этой бойне погибли 6 человек, еще почти три десятка ранены, многие — тяжело. Среди жертв не только студенты, но и взрослые, в том числе сотрудники вуза.
Известный психолог Людмила Петрановская с горечью признает: предотвратить такие ситуации полностью невозможно. Рамки, охранники — все бесполезно перед безумцем с оружием. Но риски можно снизить, если понимать, насколько серьезные изменения претерпевает мозг подростка.
Основатель Института развития семейного устройства, автор книг «Тайная опора: привязанность в жизни ребёнка», «Если с ребёнком трудно», «#selfmama. Лайфхаки для работающей мамы»
«Мозг человека в возрасте примерно с 14 лет до 21 года проживает серьезные изменения, — пишет Петрановская. — Проявляются — иногда совершенно внезапно — психические заболевания. Плохо работает префронтальная кора, а значит, способность предвидеть последствия. Если сейчас плохо, кажется, что так будет всегда и нет ни надежды, ни выхода. Хронический стресс переносится плохо, риски „срыва предохранителя“ высоки».
- Источник:
- скриншот/соцсети
Исходя из этого эксперт делает несколько выводов. Если к ним прислушаться, надо серьезно менять не только систему образования, но и сроки призыва в армию. Но в комплексе это снизит риски.
«Нельзя разрешать оружие людям до 23-24 лет, — категорична Петрановская.
Да, и в армию им тоже нельзя. Какой прок армии от почти детей?
Давно пора менять призывной возраст, а еще лучше — переходить на контрактную армию».
Еще один момент касается психиатрической экспертизы. 10 минут на беседу — разве можно за это время понять что-то о состоянии подростка, в котором прямо-таки бушуют гормоны. Если он не в психозе прямо сейчас, такие экспертизы — это просто формальность.
А с этим пунктом согласятся и учителя, и родители, у которых в семье есть хотя бы один выпускник. Подростки сейчас настолько задерганы, что они просто в постоянном хроническом стрессе.
«Уровень хронического стресса для подростков надо снижать, — настаивает психолог. — То, что происходит сейчас, ненормально.
Первокурсники после поступления и всей нервотрепки вокруг ЕГЭ неадекватны через одного.
Просто у большинства это будет скорее бессонница, или депрессия, или ажитация, или желание выпить после пар. А у кого-то агрессия или психоз».
Что еще играет против? Время и страх. От начала психического расстройства до обращения к специалистов проходит в среднем 2 года. Все это время взрослые просто прячут голову в песок, как страусы.
«Пытаются увещевать, ругать, отвлекать, уговаривают себя, что он перерастет, — говорит Петрановская. — И да, большинство перерастает. А кто-то делает непоправимое. Но многие откладывают обращение именно из-за страха „испортить жизнь“, „поставят на учет“, „затравят таблетками“. Поэтому психиатрическая помощь должна быть доступной и не жестокой. А это опять просвещение и вложения в медицину. Внимание: НЕ в охранников. В медицину».
«Такой сценарий неизбежен»
В одной тональности с Петрановской выступает и другой именитый психолог Лариса Суркова. Она признает: нужен закон о психиатрии; нужны серьезные психологические службы в школах, чтобы замечать сложности и помогать решить. Но источник проблемы — он гораздо глубже. До детей просто никому нет дела вне семьи, а часто и внутри нее.
детский и семейный психолог, блогер, многодетная мама
«Помните времена, когда мы смотрели новости из американских школ, где очередной стрелок? Почти каждый из нас тогда думал: „Это не про нас и у нас так никогда не будет“. Уже тогда хотелось говорить с грустью: будет. Потому что такой сценарий неизбежен при развитии общества по нашему пути — пути уничтожения ценностей и ориентиров для молодежи».
Суркова напоминает: мы отражаем свое окружение. Если окружение отворачивается, то подросток отражает пустоту. А наши дети отражают то, что они видят каждый день. Но истинные ли это ценности?
«Что видят все наши дети каждый день? — задает риторический вопрос психолог. — Что самое главное в этом мире деньги? Быть „на расслабоне“? Что единственный полезный для понимания „кумиров“ язык — матерный? Это то, что масштабирует Интернет. Это то, что поддерживается даже на государственном уровне. Так на кого им равняться, если даже просто честно работать, любить, дружить, хранить честь — не модно?! Если те, с кого на самом деле надо брать пример, вне рейтингов. А рейтинг нынче, во всех смыслах, превыше всего».
